|
>>
|
No. 37876
>>37866
Обвинения. Незаслуженные обвинения. Когда тебя обвиняют в том, чего ты не делал, только ради того, чтобы обвинить, чтобы прикрыть этим собственные проступки. Либо просто досадить, вывести из себя. Я помню, как меня обвинили в измене, после долгого расставания. Но как можно было обвинить меня в измене, если та, которую я любил, считал божественным спасением, которое дано мне выше. Мой друг, что сидел со мной за одной партой, который попал в ту же ситуацию, что и я, погиб. Его нашли только через полгода. А она нашла меня, и я остался жив. Когда ты живешь один, и абсолютно никому нет до тебя дела, кроме твоих обязанностей. Когда все твои планы и мечты рушатся. Когда ты не можешь делать так, как ты сам от себя требуешь.
Дважды присягают только предатели. Но она не решила корня проблем, вернее, её решение было только наркотиком в виде семьи, любви и домашних проблем, которые только помогают лишь забыться, не замечать смрада и гниения, что творится вокруг. Никаких общественных дел. Вот какой была плата за жизнь. Даже когда я встал против повышения цен за общежития, она отговаривала меня от того, что я делаю. Даже когда члены студсовета боялись сопротивления открытому грабежу. Они бы так и продолжи ли бы безнаказанно навязывать свою волю, доведя оплату до запланированной средней зарплаты по региону. Но в конце концов они испугались, поэтому отменили все свои требования. Однако с того времени появились сомнения.
Да, я был счастлив. Но я чувствовал, что тот путь, который мне предлагают, ведет в серость, в обывательщину. Терпеть и подставлять щеки. Это угнетало меня. Известные события вызывали у меня тревогу. Так как кто бы восстанавливал разрушенные дома, если в них попал снаряд? А если у них нет на это средств? Ведь нам хотят внушить мысль о том, что каждый сам за себя. Что каждый сам себя должен спасать и обеспечивать. Но за счет чего каждый себя обеспечивает? Кто делает то, что мы каждый день потребляем, что мы носим и где живем?
Вскоре нам предстояло надолго расстаться. Там, где мы жили, не было места для троих. Правила запрещали это. Ей пришлось жить у своих родителей. Я же был предоставлен себе и своим проблемам. Проблеме несовместимости мировоззрения с тем, что диктует общество сейчас. Да, жизнь в институте постепенно улучшалась, преподаватели не так сильно придирались, как раньше, за счет капиталовложений большого университета, что поглотил институт, обстановка менялась кардинально. Новый корпус, что не могли 20 лет построить, ремонт, техника. Казалось бы, живи и радуйся. Но ощущения пустоты и бессмысленности никак не покидало. Мне казалось, что я сам себя обманываю. Осознав, что сам не справлюсь со своими проблемами я записался к психологу, так как "бытовые психологи" с их финансовыми интересами не годились. О Лете к этому моменту я уже был наслышан, но в кутерьме жизни я не следил за ним, тем более после True Love меня угораздило жениться.
Я проглотил Лето за 36 часов с перерывами на сон и еду. Ощущал, что застывшие горы грязи, которыми заливали меня, обрушились под ударами Лета. Многое стало на свои места. Я стал записывать свои мысли, идеи. Словно что-то повелело мне это делать. Меня она обвиняла меня в том, что я ничем не делюсь, но на этот раз я решил поделиться с ней своими настоящими мыслями. Она не поняла их.
Но это всё было только предысторией.
За время, пока я всё это писал, настрой рассказывать пропал
|
